Сравнительная характеристика программ "Школа злословия" и "Временно доступен"
Все из рассмотренных нам жанров на телевидении в чистом виде встречаются крайне редко. Чаще они служат «своеобразными кирпичиками, составными частями для создания более сложных телевизионных конструкций, которые телевизионные практики часто называют передачами, программами, а с конца 80-х годов и видеоканалами» [Володина, Карпухина 2002:14]
Еще на начальном этапе становления, отрешаясь от простейшей обязанности быть своеобразной прокатной конторой по транспортировке на дом телезрителям произведений других искусств (кино, театра, эстрады), осознавая, что кроме рекреативной функции домашний экран обладает огромным общественно-политическим потенциалом, первые тележурналисты настойчиво искали возможности создания более сложных, многообразных телевизионных форм, позволяющих использовать такие возможности нового средства массовой коммуникации, как постоянство аудитории, возможность последовательно возвращаться к темам, героям, проблемам. Понятно, что и здесь на помощь пришли уже испытанные журналистикой формы. Продуктивный путь – переосмысление уже известных жанровых модификаций, наполнение их дополнительным содержанием, удачное их применение в новых условиях.
Печатная периодика никогда не испытывала особых трудностей в подаче оперативной информации. Новость могла появиться на газетной полосе, в каком угодно объеме, в любом обрамлении, да и жанровых ограничений газетчики не испытывали: посчастливилось репортеру быть свидетелем происшествия – публикуется репортаж, информация поступила из официальных источников – есть раздел хроники. Для облегчения поиска интересующих читателя материалов стали публиковать подборки новостей – иногда тематические, а иногда и «всякую всячину».
Радио создало жанровую форму «бюллетеня новостей», перешедшую впоследствии и на телевидение. С ростом материальной базы, внедрением портативных кинокамер, позволяющих показать событие, использованием синхронной записи звука, наконец, появлением портативных видеокамер (камкордеров) новости выглядят на экране поистине телевизионными. Но появилось немало специфических проблем, которые пришлось решать информационным службам. Превращение бюллетеня новостей в многопрофильную программу заставило отечественных репортеров пройти большой, сложный путь. Развитие новостных программ весьма точно отражало положение в обществе.
Верстка новостной программы, ее компоновка – высшее проявление журналистского мастерства, требующее большого опыта, политической и гражданской зрелости, подлинного профессионализма.
Реализуя свои социальные функции, телевидение весьма быстро пришло к широкому использованию хорошо известного в периодической журналистике способа соединения подчас разнородных, чаще тематически связанных между собой, но всегда достаточно независимых, автономных и даже самоценных материалов – журнала.
Журнал (от фр. journal, что означает дневник) – периодическое издание, содержащее публицистические, художественные или научные произведения. Телевизионный журнал – также периодическое (еженедельное, ежемесячное) издание, где под одним названием собраны материалы на разные темы.
Популярность телевизионного журнала в программе обусловлена вполне объективными причинами и закономерностями. Направленность, адресность этой формы, позволяющей дифференцировать аудиторию по интересам, возрастному, образовательному, профессиональному или другим признакам, чрезвычайно важна в нашем случае. Причем сужение аудитории ведет к усилению познавательного, воспитательного воздействия журнала (пример дифференциации по интересам: «Клуб путешественников», «В мире животных»).
Обращаясь к определенной группе зрителей и занимая стабильное место в программе, журнал позволяет устанавливать систематическую связь с аудиторией. А это в свою очередь дает возможность на протяжении ряда передач углубленно рассматривать в рамках журнала те или иные проблемы. Журнальная форма открывает путь для многопланового освещения определенной тематики (экономика, наука, спорт, музыка и т. д.). Журнал как форма открывает широкие возможности творческого экспериментирования. Принципиально важное значение имеет поэтому разножанровость журнальных элементов («страниц»), а также возможность использования всех доступных телевидению изобразительно-выразительных средств, что в свою очередь открывает пути для решения различных идейно-творческих задач. Наконец, еще одно существенное достоинство журнала – емкость формы, которая обеспечивается свободной компоновкой материалов, установлением оптимальной ритмико-композиционной последовательности.
Выделяя устойчивые признаки тележурнала, необходимо вместе с тем подчеркнуть, что эта форма все время изменяется, обретая новые черты и качества. Постоянно углубляющаяся тематическая дифференциация программ, появление в них новых разделов – эти тенденции не могут не сказаться и на тележурнале. С течением времени определяется более четкая адресность, хотя при этом нередко сужаются тематические рамки. Как убеждает практика телевидения, самые популярные, самые значительные журналы – это те, которые имеют постоянного, авторитетного ведущего – публициста или специалиста-популяризатора.
Более продолжительные программы журнального типа в конце 80-х годов стали называть видеоканалами. В сущности, слово «канал» применительно к телевидению – это технический термин (правильно говорить о коммуникационном канале, канале связи, обеспечивающем передачу изображения и звука на расстояние). Однако на практике произошло переосмысление привычного понятия, как это уже не раз бывало (ведь и журнал – это определенное количество бумажных страниц, заполненных типографским шрифтом и сброшюрованных). Передача для Москвы и Московской области продолжительностью в несколько часов, с одним ведущим была названа видеоканалом «Добрый вечер, Москва!». На местных студиях телевидения вместо разрозненных передач также возникли единые видеоканалы.
По-видимому, можно говорить о вполне определенных особенностях видеоканала: это весьма протяженная по времени «сборная» телевизионная программа, включающая в себя иногда вполне самостоятельные передачи (составные части), но тем не менее обладающая легко обнаруживаемым единством –либо территориального, либо тематического характера, да вдобавок имеющая одного или нескольких популярных ведущих, которые своеобразным конферансом объединяют разнородные элементы в нечто целостное.
Наконец, следует назвать многочисленный класс передач, называемых шоу (прообраз на советском телевидении – передача «На огонек»). Сегодня это многочисленные, по преимуществу музыкальные и, безусловно, развлекательные передачи. Создание сценария подобной программы требует незаурядной выдумки, безукоризненного знания технических возможностей телевидения.
«Шко́ла злосло́вия» — разговорная телепередача. Ведут передачу Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова. Как утверждают создатели программы, её цель — психологический анализ образа героя, так называемый «психоанализ имиджа». Ведущие по ходу беседы с гостем пытаются раскрыть и показать его качества, скрытые черты характера, зачастую неизвестные не только публике, но и самому герою программы.
Гостями являются люди из различных областей науки, творчества, социальной сферы, политики, шоу-бизнеса. Название взято по одноименной пьесе Ричарда Шеридана. Выходит в эфир со 2 октября 2002 года. В течение 2-х лет выходила в эфир на телеканале «Культура» (с октября 2002 по май 2004, отснято целых 72 выпуска, в эфир вышли только 68). С 30 августа 2004 года и по сей день выходит в эфир на телеканале НТВ. С сентября 2008 года шоу проходит в студии с новыми декорациями и без зрителей. Также теперь в программу могут приглашаться сразу два гостя. Также после разговора гость делится своими впечатлениями от участия в программе, о проведённой беседе (раньше ведущие обсуждали гостя). С 1 февраля 2010 года хронометраж программы сократился на 2 минуты: с 45 минут до 43-х. Программу снимают 2 дня подряд с 8 утра до 12 ночи (от 4 до 8 программ за день!) с перерывами в 20 минут.
Гостей программы выбирают сами ведущие. В поле их интересов попадают не только люди науки и искусства, но и политики, общественные деятели, представители шоу-бизнеса. Некоторые программы по каким-либо причинам не выходят в эфир: будь то нежелание гостей программы либо вследствие административного ограничения, либо иных органов «цензуры».
В начале 2004 года Владимир Сунгоркин открыто конфликтовал с авторами программы, которых называет «бессовестными людьми». В письме в «Российскую газету» он писал: «Ничего подлее и бессовестнее, чем запись передачи со мной, я не видел. Не удивляюсь тому, что Леонид Парфенов и художник Шилов ушли прямо с записи» ["Российская газета" - Федеральный выпуск №3405].
Стратегия интервью в “Школе злословия” не скрывается - “загнать” собеседника в психологический тупик, задать ему такие “каверзные” вопросы с подводными камнями, чтобы в стрессовой обстановке он вел себя максимально натурально. Это напоминает “словесную дуэль”. Человек должен предстать в совершенно неожиданном для телезрителей и даже для самого себя виде. С концепцией программы соотносится и интерьер студии - ведущие сидят за треугольным столом, острый угол которого упирается в собеседника. Таким образом, он чувствует, что него “нацелились” с двух сторон. Собеседник пытается уловить взгляд и настрой каждой из ведущих, и таким образом оказывается в психологической ловушке. Часть собеседников смогла взять себя в руки и остаться естественными и невозмутимыми даже в “тупике”. А конечная цель ведущих, в конечном счете, вовсе не “вывести человека из себя”, как некоторым могло показаться, а представить его с самых разных сторон как интересную и многогранную личность. “Все наши разговоры - это попытки показать эту несхожесть, неповторимость”- говорит Татьяна Толстая. Можно употребить термин “психоанализ имиджа”.
Телепередача в разговорном стиле не может иметь размытую структуру. Не смотря на то, что каждый выпуск “Школы злословия” оригинален и не похож на остальные, драматургия передачи остается почти неизменной: завязка (внестудийная съемка) - представление себя и гостя уже в студии - развитие действия (обычно - напряжения, причем очень стремительно) - кульминация (одна или несколько - в зависимости от реакции собеседника) - спад - концовка - резюме (за пределами студии).
Начинается передача обычно с кадров, снятых на “кухне” программы - это внестудийные беседы, где Дуня и Татьяна обсуждают гостя, свои тактики, вопросы, мысли об имидже и образе будущего собеседника. Это увеличивает интригу и привлекательность - в начале программы зрители уже знают, какие подводные камни ждут гостя, а он еще нет. Кадры с “кухни” вставляются и по ходу самой беседы, в них ведущие комментируют поведение гостя, свои мысли в тот или иной момент разговора, которые они не могли высказать в студии. Ведь зачастую гость так и не узнает, что же на самом деле о нем думают ведущие. И от этого ему еще более некомфортно, ведь он знает, что они обсуждали его, и еще будут обсуждать, и критика будет жесткой и честной. “Кухней” передача и заканчивается - именно за чашечкой чая, наедине друг с другом, как бы после битвы, ведущие подводят итог “сражению”, или приятному разговору - кому из гостей как повезет.
Ритуализированный процесс представления собеседника ведущие проводят всегда по-разному, часто - просто, иногда - неожиданно, с юмором. Обычно настроение представления задает тон всей программе, и уже становится понятно, насколько серьезные вопросы ведущие приготовили гостю. Например, разговор с Дмитрием Дибровым (ведущий программы «Временно доступен» начался так:
Толстая: Здравствуйте. А дальше что?
Смирнова: Это программа «Школа злословия».
Толстая: Это программа «Школа злословия». Так.
Смирнова: Вас как зовут?
Толстая: Не помню. Как я могу помнить, если у нас в гостях Дмитрий Дибров?
Смирнова: Здравствуйте.
Дибров: Здравствуйте. Я могу по старой памяти и представить.
Толстая: Да, да, пожалуйста.
Дибров: Только что к вам обратилась самая блистательная писательница современности Татьяна Толстая, которая, наверное, предпочла бы, чтобы ее назвали писателем, а не писательницей, поскольку ум у нее оставляет далеко позади по мощности умы мужской части писательского корпуса.
Толстая: Так. А это кто?
Дибров: А это любимейшая моя собеседница, которой я благодарен хотя бы за такое словосочетание - «Скопические радости», применительно ко всей социалистической культуре - Дуня Смирнова, и она вам всем еще покажет.
Смирнова: Я вообще не собиралась показывать, честное слово. Можно, не буду показывать?
Дибров: Нет, конечно…
Дальше разговор пошел чуть серьезнее, но Диброву не пришлось отвечать на “фирменные” вопросы ведущих, которые обычно ставят большую половину гостей в тупик.
Разговор с Земфирой начался с комплиментов. Интервью в студии предшествовала запись с “кухни”:
Смирнова: А вдруг топнет ногой и уйдет? Вы видели когда-нибудь, как она рявкает на журналистов?
Толстая: Нет, и что?
Смирнова: А я видела, душераздирающее зрелище. Хотя она права, но зрелище душераздирающее. Становится очень, очень страшно.
Видно, что Земфира вызывает у ведущих большое уважение, она сложный человек, творческий, разносторонний, загадочный для всего общества. Беседа с ней в принципе больше напоминала обычное интервью, без каверзных вопросов, без “докапывания” до сути, без давления, конфронтации, напряжения, разбивания имиджа. Если в других выпусках Авдотья Смирнова и Татьяна Толстая похожи на коршунов, летающих над добычей, нервно сжимающей руки на том конце стола, то здесь Земфира, медленно попивая чаек, задает тон разговору и имеет полное право в любой момент встать, накричать на ведущих и уйти, оставшись при этом на высоте. Начало беседы в студии выглядело так:
Смирнова: Так, мы сразу же решили начать с комплиментов.
Земфира: Плохой знак. Может, ими лучше закончить?
Толстая: Мы иногда не говорим людям, что мы о них думаем, потому что мало ли, что мы про них думаем, а оказывается, вон что… А Вас мы просто любим, и ничто не изменит наше мнение о Вас и любовь к Вам как к певице. Мы считаем, что вы очень замечательная, мы очень любим ваши альбомы, а вчера мы слушали Ваш последний альбом. Говорить о нем мы сейчас специально даже не будем, потому что трудно об этом говорить… о музыке… (явно нервничает)
Смирнова: Нам трудно, мы не умеем, у нас нет такого навыка…
Толстая: Если Вам надоели такие, как мы, со своими дурацкими вопросами, ну, не важно, посылайте нас в соответствующее место… (нервничает)
Земфира, судя по реплике “Плохой знак!”, ожидала вопросов с подвохом, а тут - две поклонницы творчества, которые готовы уйти “в соответствующее место”, если они случайно окажутся надоедливыми. Но, к чести ведущих, надо сказать, что хоть и получилась просто приятная беседа, но Земфира в ней мало говорила о музыке - все ее предыдущие интервью были о песнях, альбомах, и т.д. Здесь же ведущие сразу сказали - “Мы в музыке ничего не понимаем, давай не будем о ней говорить”, и Земфира тоже немного растерялась.
А вот разговор с Артемием Троицким, модным музыкальным критиком, ведущие начали с откровенной инвективы:
Толстая: Если человек издавал “Плейбой”, то, конечно, он идеалист - таких людей, которые там изображены, не бывает!
Смирнова: Я считаю, что оппозиция к идеалисту - это прагматик. Я не считаю, что ты прагматик, я считаю, что ты очень много значения придавал всегда внешнему, модному, эффектному, отдельному, проще говоря? Что ты сноб.
Она была бы неуместна, если бы собеседником Толстой и Смирновой был человек менее андеграундный и менее «свой» в музыкально-журналистском мире. Но это был Троицкий. Ведущие с ним на “ты”, хотя даже друг к другу обращаются на “Вы”. Далее разговор пошел в обычном для программы ключе - “цинично-интеллектуальном с некоторой долей здорового юмора”, об особенностях современной массовой культуры и личности самого Троицкого, с провокационными вопросами и конфронтацией:
Смирнова: Вот о чем я хотела спросить, Артемий Кивович: вы известны вообще-то как один из первых рок-критиков в России, который писал и пишет о рок-музыке, об альтернативной музыке. Сейчас ты делаешь программу «ФМ Достоевский» на радио «Эхо Москвы» о новой интересной музыке. Ты занимаешься этим много лет, за эти годы ты успел поседеть. Я тоже не помолодела, я согласна, но я даже перестала этим интересоваться. Вот что меня занимает: ведь в принципе та часть музыки, которую ты пропагандируешь, она так или иначе связана с антибуржуазностью, в то же время мне кажется, ты человек буржуазный, а поскольку всякий человек с возрастом становится буржуазным, если он в здравом уме, то как это уживается?
Так, разговор с Дарьей Донцовой ведущие начали с вопроса о мужьях, Юрию Шевчуку с “порога” заявили, что никогда не слышали про него ничего плохого, а Борису Гребенщикову и вовсе признались в глубокой симпатии и к нему самому, и к его творчеству. Так или иначе, первые минуты задают тон всей беседе. То есть с самого начала ведущие выбирают свое амплуа - конфронтаторы, провокаторы, дружелюбные поклонники творчества, строгие учителя, экзаменующие молодого студента, или участники светской беседы. Хотя, термин “амплуа” здесь не совсем точный. И Авдотья Смирнова, и Татьяна Толстая - личности, широко известные не только благодаря ТВ-экрану. Татьяну Толстую большинство знает как писателя - постмодерниста. Авдотья Смирнова - журналист, публицист и сценарист. Поскольку “Школа злословия” отнюдь не наигранная программа, разница между амплуа ведущих и их реальным психологическим портретом минимальна, разве что в жизни они мягче и немного улыбчивее. Скорее здесь стоит говорить о тактике поведения во время интервью.
Главная тактика ведущих в ходе интервью - подкупающая откровенность. Они сразу же говорят, что их смущает в человеке, сидящем на том углу стола, говорят ему в лицо, и ждут реакции - оправданий, возражений, согласия. Иногда они скрывают цель нащупать что-то в собеседнике - например, в интервью с Анастасией Волочковой они не сразу признались, что ждут от нее живой реакции, а не шлифованных пафосных фраз. Но, так или иначе, если им есть, что сказать человеку, в чем его уличить, они скажут это, посмотрят на реакцию, вытянут наружу то, что скрывается под придуманным имиджем.
Татьяна Толстая в совершенстве владеет разнообразными приемами языковой игры (каламбуры, словообразовательная игра, игра с сочетаемостью слов, обыгрывание прецедентных феноменов и т. д.). В стратегическом плане в ток-шоу «Школа злословия» реализуется как стратегия интеграции (нацелены на установление сотрудничества между партнерами по коммуникации), так и стратегия конфронтации (нацелены на создание конфликтной ситуации). Татьяна Толстая использует такие стратегии интеграции, как приветствие, представление, прощание, комплимент, похвалу, совет. Причем данные «социальные волеизъявления» носят в большей мере нормативный, неигровой характер. Хотя иногда стратегии комплимента или похвалы в сочетании с особым интонационным оттенком, лексическим наполнением могут сигнализировать о том, что в данном случае Татьяна Толстая стремится не расположить к себе гостя в студии, а дискредитировать его в глазах зрителей.
Речевое поведение ведущей в передаче в целом характеризуется как конфликтное. Это объясняется жанром ток-шоу «Школа злословия» и конфликтным типом личности Татьяны Толстой. Именно поэтому она часто использует разнообразные стратегии конфронтации. Стратегия дискредитации личности героя может осуществляться на основе игры на понижение или на основе иронического возвеличивания. Ведущая чаще всего дискредитирует гостя в глазах зрителей путем умаления его интеллектуальных, нравственных или профессиональных качеств. Обращение к физическим недостаткам оппонента отсутствует. Иногда Татьяна Толстая может сравнивать героя с каким-нибудь литературным персонажем. При этом сравнение носит характер насмешки, а не оскорбления. Любая дискредитация преследует ряд целей.
Ведущая стремится выразить свое субъективное отношение к гостю, спровоцировать героя на определенные действия и поступки, разоблачить его, показать «без маски». В процессе реализации стратегии дискредитации Татьяна Толстая нередко обращается к метаязыковым замечаниям с целью показать гостя в студии в невыгодном свете.
В целом Татьяна Толстая использует широкий спектр как стратегий интеграции, так и стратегий конфронтации. Причем ведущая обращается к разнообразным средствам и приемам ЯИ (изобразительно-выразительные средства, ирония и др.). На стратегическом уровне языковую игру можно рассматривать как обязательную составляющую в стратегиях конфронтации, позволяющую Татьяне Толстой осуществлять интеллектуальное и эмоциональное воздействие на собеседника и телезрителей. На лингвокультурологическом уровне Татьяна Толстая реализует речекультурный сценарий приема гостей.
Статусно-ролевые характеристики Авдотьи Смирновой формируются на основе ее реального статуса сценариста, журналиста и телеведущей. Авдотья Смирнова не только не подчеркивает, а намеренно занижает свой статус в игровом дискурсе ток-шоу «Школа злословия»: «Какие вы умные. Я себя чувствую такой идиоткой рядом. Как, знаете, вышла так а-а-а…» (02.10.2002, с А. Гордоном). Медийный образ телеведущей формируется на основе роли непонимающей, которую она играет в передаче. При этом сама ведущая относится к своей роли с большой долей иронии:
Татьяна ТОЛСТАЯ: Дуня, никогда не злоупотребляйте умом (нрзбр.).
Авдотья СМИРНОВА: Я им не пользуюсь (30.01.2006, с В. Комиссаровым).
Авдотья Смирнова легко переключается с одной социальной роли на другую, активно используя прием речевой маски. При этом если у Татьяны Толстой наблюдается фрагментарное использование приема (определенные фразы, интонации речи, жесты, мимика), то Авдотья Смирнова склонна к целостному воспроизведению определенного дискурса и поведения человека в нем.
Агрессивный юмор не свойственен Авдотье Смирновой, но ироничные замечания, колкости присутствуют в ее речи на том основании, что способствуют созданию конфликтной ситуации, а конфликтность и провокативность являются в ток-шоу «Школа злословия» сюжетообразующими факторами.
Стилистические характеристики ведущей складываются из того, что она, организуя свою речь творчески, активно использует стилистические ресурсы языка в игровых целях. В связи с тем, что стилистические характеристики, взаимодействуют со статусно-ролевыми параметрами, в речи Авдотьи Смирновой отмечается более частотное использование разговорной, грубой разговорной, просторечной лексики и молодежного сленга. Также стоит отметить, что Авдотья Смирнова чаще, чем Татьяна Толстая, использует прием речевой маски: «У меня ощущение, что вот сидит в телевизоре вот этот политик, сидит этот молодой, полный сил мужчина, в дорогих ботинках и дорогих костюмах и говорит: «Женщины должны рожать!» Женщина сидит у телевизора и говорит: «Ага! Абрамович пятерых бросил, а ты предлагаешь мне тебе рожать, да, чтобы у меня талия поплыла, чтобы ты пошел к своему агентству «Рэд старз» (29.10.2007, с А. Вишневским).
Речь телеведущей экспрессивна, эмоциональна, образна, что проявляется в использовании устойчивых выражений, эпитетов, сравнений, олицетворений, метафор и т. д. У Авдотьи Смирновой отмечается ряд особенностей речевого поведения, связанных с ее стратегическими предпочтениями. Так, например, ведущая нередко реализует интеграционные стратегии приветствия, представления, прощания в игровой форме: «Здравствуйте, дорогие зрители! Если предположить, что и вы и мы являемся имбецилами, то мы вынуждены вам сообщить в очередной раз, что это программа «Школа злословия», а нас зовут…» (запрещенный выпуск, с Л. Парфеновым).
Стратегии комплимента, благодарности и похвалы Авдотья Смирнова использует намного чаще, чем Татьяна Толстая. Причем, иногда данные стратегии могут также использоваться как стратегии конфронтации. Так, например, стратегию комплимента в передаче с Андреем Макаревичем Авдотья Смирнова использует в качестве скрытой дискредитации героя, желая подчеркнуть то, что она сомневается в идеальности гостя. При этом Андрей Макаревич ощущает скептическое отношение ведущей к нему и пытается подыграть, вступая с Авдотьей Смирновой в коммуникативную игру:
Авдотья СМИРНОВА: Согласный, скромный, трудолюбивый, интеллигентный…
Андрей МАКАРЕВИЧ: Она меня ненавидит.
Авдотья СМИРНОВА: Негрубый. Тихо, тихо, тихо, подождите э-э…
Андрей МАКАРЕВИЧ: Комсомолка, спортсменка…
Авдотья СМИРНОВА: Да, да, да. Адекватный, независтливый э-э… Что еще там у нас было? Здесь мы обсудили э-э… Нетрусливый, бережливый э-э, самокритичный…
Андрей МАКАРЕВИЧ: Вот это память!
Авдотья СМИРНОВА: Несамодовольный. Совершенство! (аплодисменты) (23.01.2005, с А. Макаревичем).
В коммуникативной игре в рамках ток-шоу «Школа злословия» Авдотья Смирнова использует также тактики просьбы и уговора с целью установления контакта с собеседником. При этом просьба может звучать как комплимент, например: «А Вы что уйдете из оперной режиссуры? Не уходите!» (01.03.2010, с В. Бархатовым).
Среди стратегий конфронтации Авдотья Смирнова использует стратегию дискредитации, реализующуюся в тактиках насмешки, издевки, оскорбления. Так, например, ведущая в программе с Владимиром Жириновским неоднократно использовала тактику скрытой насмешки: «Владимир Вольфович, мы все ваши поклонники э-э, и давно хотелось Вас спросить, а что Вàс в жизни смешит?» (30.08.2004, с В. Жириновским). В данном случае ведущая выражает свое ироническое отношение к политическому имиджу гостя.
Авдотья Смирнова может дискредитировать героя посредством умаления его интеллектуальных способностей, а также посредством метаязыковых замечаний и акцентирования внимания на чертах его внешности:
Анастасия ВОЛОЧКОВА: И я предпочитаю простую жизнь людей.
Авдотья СМИРНОВА: С такими ногтями – простую жизнь? (смех в зале) (25.12.2004, с А. Волочковой).
Стратегию провокации телеведущая реализует двумя основными способами. Она задает провокационные вопросы («У Вас такие ногти огромные, а как в носу ковырять?» (25.12.2004, с А. Волочковой); «А Вы наклюкаться можете?» (11.10.2004, с В. Познером); «Скажите, а в вашей партии есть дураки?» (30.01.2006, с В. Комиссаровым)) или представляет информацию, которая чаще всего носит негативный характер и требует подтверждения или опровержения со стороны героя в студии.
Важно, что на стратегическом уровне языковая игра (особенно ирония) имеет большое значение, выполняя при этом стратегическую функцию.
Поскольку выбор гостей программы не случаен, Дуня и Татьяна приглашают интересных им деятелей культуры, политики, образования, науки и т.д., часто в разговоре используется техники солидаризации и авторизации. Явно выражая свое личное мнение, ведущие часто подчеркивают, что они с гостем одного круга, согласны с его позицией и сами придерживаются схожих взглядов. Это подбадривает собеседника, мотивирует продолжать дальше, развивать и мысль, и, следуя замыслу ведущих, обнажать те мысли, о которых его никогда раньше не спрашивали на интервью. Используют ведущие и тактики уточнения, перефразирования, обычно немного гиперболизируя сказанное гостем студии:
В «спорных» ситуациях ведущие выручают друг друга, действуют как тандем, что тоже, в каком-то смысле, тактика интервьюирования - гостю приходится противостоять “коалиции заговорщиков”, что усиливает стресс и волнение. Не случайно большинство гостей - особенно тех, кого сильно “допрашивают”, активно жестикулируют или теребят руки. Тем не менее, ведущие не совсем солидаризуются - они могут и спорить, находятся как бы в отдалении друг от друга, иногда подшучивают друг над другом, разряжая обстановку и давая собеседнику время подумать над вопросом. Вот пример, когда одна из ведущих ловко «подхватывает» нить беседы в случае, если собеседник ставит другую в неловкое положение. В гостях на передаче был Иосиф Кобзон:
Кобзон - Толстой: А вот вы знаете, у меня к вам особые претензии, лично к вам. Вы забыли наверняка, стопроцентно забыли, что был такой случай. Было это в 1989-м году, уже почти 15 лет тому назад. Я вам постараюсь напомнить. Передача, посвященная международному женскому дню. Вас было трое: Вы, Алла Борисовна Пугачева…
Толстая: Совершенно верно. И Татьяна Иванова.
Кобзон: Совершенно верно.
Толстая: Это «Взгляд» был, по-моему, да?
Кобзон: Возможно. Я был в Омске в это время. Я был избран народным депутатом СССР. И Пугачеву спросили: “Как вы относитесь к тому, что ваши коллеги пошли в политику?” А она ответила: “Если вы имеете в виду Кобзона, то ему пора, а я еще попою”.
Толстая: А ко мне-то в чем претензии?
Кобзон: А вы рядышком были. И промолчали.
Смирнова: Иосиф Давыдович, тогда у меня к вам тоже личные претензии!
Кобзон: А, я и вас чуть-чуть…
Смирнова: Я под ваши песни родилась, под них меня, по всей видимости, и похоронят…
Кобзон: Не дай Бог!
Ведущие действуют настолько слаженно, что никому за всю историю программы еще ни разу не удалось поставить их в тупик. Посмотрев несколько передач подряд, уже можно заметить, что чаще всего ведущие говорят с собеседником по очереди. Скажем, у одной из них возникает вопрос, предполагающий обмен несколькими репликами и развитие микротемы. Тогда она занимается «своей» частью беседы, то есть вместе с гостем развивает эту тему (вторая ведущая в это время внимательно слушает и в случае необходимости включается в беседу короткими репликами). Потом, когда микротема исчерпана, или же обсуждение плавно переходит к следующей теме, ведущие «меняются ролями», и задает вопрос и ведет основную линию беседы уже вторая ведущая. Таким образом они меняются несколько раз в течение программы.
Это не очень заметно, если идет “легкий” разговор. Но когда обстановка для интервьюируемого “накаляется”, такая смена ведущих помогает ему расслабиться и собраться с мыслями. Все дело в том, что Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова по-разному воздействуют на собеседника. Татьяна Толстая в программе более скрытная и суровая. Это объясняется отчасти и ее возрастом - она старше Смирновой. Татьяна Толстая, чей образ более приближен к образу серьезной дамы, редко жестикулирует. Ее «каменное» лицо иной раз заставляет собеседника (особенно если он гораздо моложе) начинать ерзать, теряться и смущаться. Авдотья Смирнова более эмоциональна, она часто и активно использует как жесты, так и мимику, больше улыбается и больше говорит, менее цинична и реже задает действительно каверзные вопросы. Однако в целом ведущие создают похожие образы: не просто женщины, а именно дамы, образованные, интеллектуальные, немного (в определенных рамках) циничные и очень опытные не только в вопросах общения с публичными людьми, но и в принципе в социальных, политических, культурных вопросах. Они могут себе позволить немного пошутить и даже подурачиться, но редко и очень дозировано. Интересно, но больше дурачится Татьяна Толстая - театральная натура прорывается наружу, и маленькие сценки в ее исполнении (чаще с целью спровоцировать собеседника) очень разбавляют атмосферу и развлекают аудиторию. “Вы очень артистичны,” - замечает Диана Арбенина Толстой, посмеявшись над шаржем на саму себя. А Дуня Смирнова чаще рассказывает анекдоты или истории из жизни. “- Бабушка, вы в Бога верите? - Да-да-нет-да!” - анекдот “от Дуни Смирновой” из передачи с Дианой Арбениной.
Как уже говорилось выше, речевое воздействие будет эффективным в том случае, если достигнуты все три цели общения: информационная, коммуникативная и предметная. Интервью в “Школе злословия” преследует все три цели, но особенно - предметную. Часто случается так, что коммуникационная цель не достигнута - часто гости уходят с программы “обиженными”. Вот как сказала Татьяна Толстая о гостях “Школы злословия”: “За два года существования передачи “Школа злословия” на телеканале “Культура” нашими гостями было больше 70-ти человек. Двое убежали, срывая провода. Еще двое добились снятия сюжета с собой с телеэфира, используя так называемый “административный ресурс”. Еще одного показывали только за Уралом, а в Москве - не разрешили. Еще одного мы сами решили не показывать - такого дурака он валял”. В этом случае результат есть – собеседники что-то понимают для себя, признают мастерство журналиста, и даже свое фиаско. Но отношения с собеседником остаются неустановленными. Поэтому общение результативное, но неэффективное. Более того, оно и не соответствует целям программы – ведь задача ведущих не поругаться с гостем, а понять его, увидеть самим и показать зрителям с другой стороны. Не как, например, модного критика или известную певицу, а как человека, который пишет критику, и женщину, которая поет.
Возьмем для анализа передачу
Передача начинается с “кухни”, где Толстая и Смирнова обсуждают имидж Дианы Арбениной. Они подготавливают зрителя: высказывают свои сомнения насчет имиджа певицы, ее поведения на ток-шоу, “выпендрежа”. Дуня Смирнова высказывает аргументированную позицию - почему ей интересно поговорить с этой героиней “по душам”. Ведущие открыто формулируют тактику своего интервью:
Смирнова: Давайте тогда так: мы поговорим немножко о творчестве, а потом переползем как бы на политику. Не в смысле "политику", про которую нам запрещают говорить, да? А в смысле судеб родины. И вот если там она эту возвышенную пошлятину, которую она время от времени порет, мы ее прямо спросим об этом - как это получается?
Толстая: А мы ее и так спросим!
Итак, “введение” в интервью - даже больше, чем просто введение, ведущие заронили интригу, заинтересовали зрителя, раскрыв свою тактику, чтобы интереснее было следить за ходом беседы.
Представление героини неожиданно для ведущих обернулось конфронтацией:
Толстая: «В гостях у нас знаменитая певица Диана Арбенина…
Арбенина. Здравствуйте. Можно я сразу скажу? Знаменитая и певица ко мне не относятся никак.
Толстая: Так.
Арбенина: Я человек, который поет песни.
Толстая: Вас нельзя назвать певицей, которая поет песни?
Арбенина: «Знаменитая певица» - это как-то, правда, не обо мне…
Толстая: Хорошо. Хорошо. Но «знаменитая» - это нам судить. А синонимы? Популярная, известная?
Арбенина: Популярная?
Толстая: Правда, гаже?
Смирнова: Хорошо. Крупный поэт. Так лучше?
Арбенина: Вы надо мной издеваетесь, что ли?
Смирнова: А вы? Над нами.
Арбенина: Крупный поэт, тоже, нет. Безусловно, нет.
Смирнова: Ну, предложите.
Арбенина: Хорошо. Я скажу просто: Диана Арбенина. Все.
Смирнова: Нет. Это «вас зовут Диана Арбенина» - это, безусловно, эффектный пиар-ход. Я вас поздравляю. Я не понимаю, почему зрители не аплодируют.
Поэтому тактику интервью сразу пришлось менять. До этого ведущие хотели сначала поговорить, присмотреться к Диане, но агрессивное оппозиционное поведение Дианы вынудило ведущих сразу “раскрыть карты” и высказать главную “претензию”, начать спор.
Смирнова: Мы изучали ваши интервью. Это замечательно: у вас складываются такие формулы, напористые, агрессивные. Вы их выдаете, и мы понимаем, что на молодежную аудиторию это действует. Мы - старые тетеньки, нам нравятся ваши песни, но вот это на нас решительно не действует. Поэтому весь этот напор, и эффектное "я - космополит!", "меня волнует…", как вы там сказали… секунду… - "меня волнует наводнение в Чехии"…
ДА: Что-что?
Смирнова: Я вам покажу. Девушка, я вам покажу!
Следующие несколько минут разговора ведущие придерживаются тактики “учителя - ученик”, “экзаменаторы - студент”. Диана и сама замечает, что сидит, как на экзамене, который она, по своим ощущениям, проваливает. Ее уличают в незнании грамматики русского языка, бессвязности и нелогичности фраз, пафосности и “игре на публику”, “показухе”. Они как будто хотят надавить на Арбенину весом своего опыта, большей эрудированности, возраста, роли в программе, и тем самым заставить ее быть самой собой, перестать выкрикивать громкие лозунги, а заговорить с “человеческой интонацией”. Их политика - подкупающая честность. О своих намерениях и целях они прямо говорят гостье. Кажется, Диана понимает, немного успокаивается. Беседа переходит в более мирное русло.
Теперь настала очередь провокационных вопросов.
Толстая: Диана, ну вот что сейчас хотела спросить. Вот что мне нравится? Что мне нравится в Диане Арбениной? Мне нравится, что вы создали такой образ, сначала, на первом уровне, образ брошенной лесбиянки. И раненой потерей своей. Раненой тем, что любовь была и разбилась. К чертовой матери, вдребезги. И вот этот вот (начинает говорить с пафосом и с прононсом) крик горького отчаяния, с этой носовой интонацией, я вот так лечу, да… И вот там самолеты… и все это… И вот этот вот крик становится не просто криком брошенной и все потерявшей лесбиянки, а вообще души, у которой… (опять с прононсом) Да, у меня все отняли! А я все равно! Да! ….Вот такое. Вот это очень нравится.
(Смирнова смеется)
ДА: (мрачно) Дальше.
Толстая: Ваши комментарии.
ДА: Не комментирую. На первом этапе. Дальше.
Пародируя голос и гиперболизируя немного позерскую манеру говорить Дианы Арбениной, Толстая, используя свои незаурядные актерские таланты, пытается вновь вывести гостью из равновесия, заставить оправдываться. Арбенина понимает тактический ход - она и так, по своим собственным словам, ожидает от ведущих только нападок. Она выбирает тактику ухода от ответа. Ведущие пытаются пробиться сквозь эту стену большим количеством новых вопросов. Тогда Диана отвечает новыми пышными “шлифованными” фразами, но ведущие разбивают в пух и прах каждый ее новый ответ, и, в конце концов, почти жестоко осмеивают слова, которые она пытается представить как экзистенцию своего творчества.
Смирнова: А влюбленность для вас это зависимость, привязанность?
Толстая: Просто чистое счастье, может быть?
ДА: Реально сейчас могу сказать, что это созерцательная красота.
(пауза)
Смирнова: Простите, это созерцание красоты или красота созерцания?
ДА: Просто созерцательная красота.
Смирнова: Так не может быть просто.
ДА: Может.
Толстая: Это красота что созерцает. Вы вслушайтесь!
ДА: Это отличная фраза! Вы что!
Толстая: Это ничто не означает.
ДА: Как это! Это созерцательная красота.
Смирнова: Кто объект, а кто субъект?
ДА: Давайте не будем говорить о поэзии "шершавым языком плаката". Опять же вашими словами.
Смирнова: Нет-нет. Есть грамматика. Либо есть смысл, либо нет.
ДА: "Созерцательная красота" - это формула, которую я придумала только сейчас. И которая очень сильно определяет то, что я чувствую, когда влюблена.
Смирнова:Кто созерцает?
ДА: Ну не будем… кто… созерцает… Разумеется…
Толстая: То есть, вы созерцаете красоту, да?
ДА: Да.
Толстая: То есть, это - созерцание красоты. Или созерцаемая красота?
ДА: Нет, это деепричастный оборот. А, это пассивный на самом деле. Что уже плохо. А созерцательная красота это та, на которую ты смотришь, и на которую ты не претендуешь. Поэтому она созерцательная красота.
Смирнова: То есть язык, к чертовой матери, изнасиловали.
Толстая: Тем более, что это не деепричастный оборот.
ДА: Нет, нет… Как вы сказали? Созерцаемая?
Толстая: Это пассивное причастие. А не деепричастие.
ДА: Деепричастие у меня всегда ассоциировалось с…
Толстая: Пусть не ассоциируется больше.
И вот в этот момент, когда Диана очень нервничает (это видно из ее жестов - она много артикулирует, потирает руками углы стола), чувствует себя, скорее всего, как студент-двоечник, Дуня Смирнова, как и собиралась в начале программы, спрашивает ее о политике, ее отношении к современным тенденциям развития общества. Происходит интересная вещь: Арбенина, хотя и не сразу, но достаточно открыто, и, главное, искренне, говорит серьезные, продуманные, глубокие вещи, без лишнего пафоса и “шлифованности”. Метаморфозы происходят с Дуней Смирновой - из охотницы она превращается в союзника, соглашается с мнением гостьи и в серьезном, не ироничном тоне, продолжает разговор. Теперь и шутки и остроты ведущих направлены не против Арбениной и ее реплик, а в поддержку темы разговора.
Такая более ровная беседа почти “на равных” продолжается до конца передачи. Например, следующий спор с ведущими, на этот раз о штампах и клишированной речи, Диана хоть и проигрывает, но более достойно. В чем-то ей удается отстоять честь фразы “Я осознанно прохожу свой путь”.
В этой части разговора Диана применяет интересную тактику защиты от каверзных вопросов на серьезные темы - она мечтательным голосом рассказывает о своей вчерашнем концерте и желании оказаться сейчас не в этой студии, а на веранде с чашечкой чая… “А вы мне тут - субъект! Объект!” - как бы с иронией завершает она “исповедь”. Ведущие применяют еще более интересную и необычную тактику противодействия: пользуясь своими ролями направляющих в беседе, установившихся ролей “экзаменатор-студент”, они игнорируют просьбы гостьи не говорить о политике. До конца передачи продолжается интересная беседа, в которой Диана выглядит спокойнее, более искренне и… взрослее, чем в первой половине интервью.
Временно доступен — еженедельное ток-шоу, выходящее на канале ТВ Центр.Первоначально с Дмитрием Дибровым передачу вел Игорь Васильков, с 8 ноября 2008 года по август 2011 года соведущим Диброва был Дмитрий Губин. В сентябре 2011 года соведущим стал Александр Карлов. Название программы построено на игре слов с репликой телефонного оператора "Абонент не отвечает или временно не доступен…", подразумевая, что гости программы, известные люди, недоступные окружающим, на время нахождения в студии, будут доступны для всех, в том числе и для ведущего с его вопросами.
Для анализа возьмем интервью с Эдвардом Радзинским (14 марта рограмма вышла в эфир 14 марта 2010 г.
В начале беседы Дмитрий Губин задает провокационный вопрос Радзинскому, принимает ли он в свой адрес упрек в популяризации, а значит, и в некотором искажении истории, на что Радзинский отвечает: "Дело в том, что я не историк. Я всего лишь писатель, пишущий об истории…". На скрыто провокационный вопрос ведущих, каким писатель представляет памятник себе, Радзинский отвечает иронично, но грустно: "Я бы сделал такую рамку, а в ней пустота… Ну, и надпись: "Ушел в архив".
Далее разговор переходит в спокойное русло в эмоциональном смысле, но насыщается информативно: говорят о власти, о роли диктаторов в истории и о том, что такое вообще диктатор, обсуждают Ельцина, проблемы прошлого, и настоящего в российской политической жизни с исторической точки зрения.
Постепенно ведущие вторгаются в сферу личного, задавая вопросы, почему писатель считает себя ленивым и нерешительным, что его злит, переживал ли он когда-нибудь предательство и чем он защищен в жизни. Тем не менее рамки ведущие не нарушают, не ведут тактику нападения.
В целом передачу «Временно доступен» можно охарактеризовать как стратегически более обдуманную, но менее насыщенную, чем «Школа злословия». В ней не используется такое огромное количество методик коммуникативного воздействия, стратегических приемов, какое применяется Татьяной Толстой и Авдотьей Смирновой.
Если Вы читаете эту статью, то, наверняка Вы подбираете материал для научной работы - дипломная работа или диссертация. Наши специалисты центра авторских работ, преподаватели ведущих ВУЗов, помогут Вам в написание диплома на заказ. Наши авторы - исполнители высококвалифицированные, взрослые (от 30 лет), ответственные специалисты. Для того, что подробно узнать всю информацию о наших условиях и гарантиях по написанию диплома, диссертаций кандидатских, магистерских и всех видах научных работ перейдите в раздел "Отправить заявку" на нашем сайте или просто позвоните по указанным телефонам. Индивидуальный подход и умеренная цена мы Вам гарантируем. Договор. Офис в Москве.